Ольга Фёдоровна Берггольц

	Ольга Фёдоровна Берггольц
	Статья в Википедии
	Медиафайлы на Викискладе

О́льга Фёдоровна Бергго́льц (1910—1975) — русская и советская поэтесса, прозаик.

Цитаты

Никто не забыт и ничто не забыто.
— Последняя строка эпитафии, написанной Ольгой Фёдоровной Берггольц для центральной стелы Пискарёвского кладбища (1960) в Ленинграде, где погребены его жители (около 470 тысяч человек) и воины Ленинградского фронта, погибшие в течение 900-дневной блокады города 1941—1943 гг.

	Но сжала рот упрямо я, замкнула все слова. Полынь, полынь, трава моя, цвела моя трава.
	— «Полынь»

	Там, где стучит сырой лопух, там, где чадит конопля. «Да будет лёгкою вам, как пух, державная наша земля!..»^[1]
	— «Повесть о тринадцатом товарище», 1936

…Их имён благородных мы здесь перечислить не сможем,
Так их много под охраной гранита,
Но знай, внимающий этим камням,
Никто не забыт и ничто не забыто.

	Я в госпитале мальчика видала. При нём снаряд убил сестру и мать. Ему ж по локоть руки оторвало. А мальчику в то время было пять.
	— «Пусть голосуют дети», 1949

О, детская немыслимая стойкость!
Проклятье разжигающим войну!
Проклятье тем, кто там, за океаном,
за бомбовозом строит бомбовоз,
и ждёт невыплаканных детских слёз,
и детям мира вновь готовит раны.
О, сколько их, безногих и безруких!
Как гулко в чёрствую кору земли,
не походя на все земные звуки,
стучат коротенькие костыли.

— «Пусть голосуют дети», 1949

	Пусть ветеран, которому от роду двенадцать лет, когда замрут вокруг, за прочный мир, за счастие народов подымет ввысь обрубки детских рук.
	— «Пусть голосуют дети», 1949

А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина…
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных…
Так с декабря кочуют горожане
за много вёрст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых, обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.
(«Февральский дневник», поэма, январь—февраль 1942)

Вот женщина ведёт куда-то мужа.
Седая полумаска на лице,
в руках бидончик — это суп на ужин.
Свистят снаряды, свирепеет стужа…
«Товарищи, мы в огненном кольце».
А девушка с лицом заиндевелым,
упрямо стиснув почерневший рот,
завёрнутое в одеяло тело
на Охтинское кладбище везёт.
Везёт, качаясь, — к вечеру добраться б…
Глаза бесстрастно смотрят в темноту.
Скинь шапку, гражданин!
Провозят ленинградца,
погибшего на боевом посту.
(«Февральский дневник», поэма, январь—февраль 1942)

	О, первый грозный, нищий наш ночлег, горсть чечевицы, посвист канонады и первый сон вдвоём… Забудь о нём навек. Совсем забудь. Как не было. Так надо.^[1]
	— «…Пусть падают листки календаря…», 1960

Источники

↑ ¹ ² Берггольц О. Ф. Избранные произведения. — Л.: Советский писатель, 1983. — (Библиотека поэта).

[Ленинград-1] ¹ ² Берггольц О. Ф. Избранные произведения. — Л.: Советский писатель, 1983. — (Библиотека поэта).

[1]