Черепа́ха, черепа́хи (лат.Chelonia или Testudines) — один из четырёх современных отрядов пресмыкающихся. Характерной особенностью строения черепах является костно-роговой или костно-кожистый панцирь длиной от 12 сантиметров до 2 метров, состоящий из двух частей (щитов): карапакса и пластрона. Изучением черепах занимается герпетология.
Большинство видов черепах ведёт полуводный образ жизни. В холодное и засушливое время года могут впадать в спячку. Сухопутные и морские — преимущественно растительноядные; пресноводные виды — обычно плотоядные: могут питаться рыбой, земноводными, беспозвоночными. Спариваются обычно на суше, где и откладывают яйца. Отряд включает около 328 современных видов, группируемых в 14 семейств и два подотряда. Многие виды черепах служат пищей человеку, но мясо некоторых может быть ядовитым. Также многие виды черепах находятся под угрозой вымирания разной степени и охраняются. Черепаха является распространённым символом в культуре многих народов.
Черепаха в афоризмах и коротких цитатах
Христианство без божественности Христа — нечто вроде черепашьего супа без черепахи.
Заяц, пустившийся взапуски бежать с черепахой, пренебрегает ее медленностью и колесит по сторонам, пока та ползёт прямо. Черепаха остаётся победительницей.[3]
Морские черепахи кладут яйца на суше, зарывают их в землю и сейчас же возвращаются в воду. Они до такой степени одарены разумом, что точно отсчитывают сорок дней, срок, за который детеныши должны вылупиться из яиц. И тогда, снова возвратившись на то место, где снесли яйца, они разрывают прикрывающую их землю и уводят за собой потомство: к этому времени черепашки уже ползают и могут следовать за матерью.
Больше данных имеем мы о долговечности пресмыкающихся. Крупнейшие представители этого класса ― крокодилы и кайманы ― растут очень долго и отличаются большой долговечностью. <...> Черепахи живут очень долго, хотя они значительно меньших размеров, чем крокодилы. Одна черепаха жила 80 лет в саду наместника Капской колонии. Предполагают, что ей уже около 200 лет. Другая черепаха Галапагосских островов достигла 175 лет. В лондонском зоологическом саду была 150-летняя черепаха. В Норфолке (в Англии) одна сухопутная черепаха прожила 100 лет. Меррэй рассказывает, что в библиотеке дворца Ламбет сохраняют остов сухопутной черепахи, привезенной в 1623 г. в резиденцию архиепископа Кентерберийского, где она прожила 107 лет. Другая черепаха, помещенная епископом Ландом в епископальный сад Фулгама, жила 128 лет. Я наблюдал сухопутную черепаху (Testudo mauritanica), история которой известна за 86 лет, но предполагают, что она ещё старше и что ей около 100 лет.[6]
— Илья Мечников, «Этюды оптимизма», 1913
...на расстоянии тысячи километров от побережья южноамериканской Республики Эквадор, которой они принадлежат, расположен архипелаг из 16 вулканических островов площадью в 7800 кв. км, названных Галапагосскими, т. е. Черепашьими (“галапагос” в переводе с испанского означает “черепаха”), из-за огромного количества больших морских черепах, которые водились на этих островах, когда их открыли европейцы.[7]
— Георгий Скарлато, «Удивительная планета Земля. География: тайны и открытия», 1997
Черепаха в публицистике и документальной литературе
Чжуан-цзы: Я слыхал, что в Чу есть священная черепаха, которая умерла три тысячи лет назад. Правитель завернул ее в шелк и положил в драгоценный ларец, а ларец поставил в храм предков. Что бы предпочла черепаха: быть мёртвой, но чтобы поклонялись ее костям, или быть живой, даже если бы ей пришлось волочить свой хвост по грязи? Сановники, отправленные правителем Чу с приказом возложить на Чжуан-цзы бремя государственных дел: Конечно, она предпочла бы быть живой, даже если бы ей пришлось волочить хвост по грязи. Чжуан-цзы: Уходите прочь! Я тоже буду волочить хвост по грязи.
Лонгин. Се раковина, или черепашка, или устрица. Откушай ее, она говорит самое премудрейшее: «Ищи себя внутри себя». Все ея добро внутри черепа сохраняется. Афанасий. О, право, вкусная черепашка… Ба! Да ты, брат, и слона кушаешь?.. Хлеб да соль.[8]
— Григорий Сковорода, «Разговор, называемый Алфавит или Букварь мира», 1760-е
Черепашина — морской черепахи вкусная и здоровая пища моряков.
— Владимир Даль, «Толковый словарь живого великорусского языка»
Захваченных черепах обыкновенно переворачивают на спину. С ними не церемонятся: их просто складывают в сторонке где-нибудь на палубе, протягивают над ними парус для защиты от солнца и не заботятся более ни о чём, полагаясь на их живучесть. Ни пищи, ни питья им не дают…
— Альфред Брэм, «Жизнь животных», 1869
Заяц, пустившийся взапуски бежать с черепахой, пренебрегает ее медленностью и колесит по сторонам, пока та ползёт прямо. Черепаха остаётся победительницей. Что же делать, если такова природа человека, в положении крыловского зайца? Мы не дорожим тем, что достается легко, — что имеем не храним, хотя потерявши плачем. Но, невзирая на горькие слёзы, если завтра легко получим оплакиваемое, не сохраним его снова. Такими зайцами, в свою очередь, были до крестьянской реформы наши помещики, не потому, чтоб были исключениями, а, напротив, потому, что оставались верны человеческой природе. Неудивительно, что другие сословия, бывшие по отношению к ним в положении черепахи, обогнали их в деле благосостояния.
Реформа всех уравняла и пожаловала в черепахи, и присмотритесь, с каким напряжением и ловкостью новые черепахи поползли к благосостоянию. Продолжают гибнуть те, которые, по старой памяти, воображают себя зайцами, забывая, что они давно черепахи.[3]
Ахилл догнал черепаху и с удовольствием устроился у неё на спине.
— Итак, наше состязание окончено? — спросила Черепаха — Вам всё-таки удалось преодолеть всю дистанцию, хотя она и состояла из бесконечной последовательности отрезков, и достичь финиша? А ведь, по правде говоря, я думала, будто какой-то мудрец доказал, что сделать это нельзя.
— Почему нельзя? — возразил Ахилл. — Еще как можно! Да что можно — уже сделано! Решено мимоходом. Видите ли, длина отрезков неограниченно убывала и поэтому...
— А если бы длина отрезков неограниченно возрастала? — перебила его Черепаха, — Что тогда?
— Тогда бы я не сидел там, где я сижу, — скромно ответствовал Ахилл — а вы к этому времени уже успели бы несколько раз обойти вокруг земного шара.[9]
— Льюис Кэрролл, «Что Черепаха сказала Ахиллу?» (What the Tortoise Said to Achilles), 1895
В Коринфе изображали на монетах крылатого Пегаса, в Эфесе — пчелу, в Фокее — тюленя (по-гречески тюлень — «фока»), в Эгине — черепаху (морскую, пока Эгина была великой морской державой, и сухопутную — потом).[5]
Двадцать третьего июня 2012 года ― никогда не знаешь, какой день может стать роковым, ― я оказался на галапагосском острове Санта-Крус в городке Пуэрто-Айора, на Дарвиновской исследовательской станции. Главной ее достопримечательностью считался Одинокий Джордж ― слоновая черепаха вымирающего вида, последний из могикан. Проведя несколько минут рядом с его загоном, я произнес стандартную реплику («Э, да он не такой уж одинокий: пять самок на одного!»), отщелкал пару кадров, после чего отправился дальше; и если Джордж с его «седлообразным» панцирем всего лишь отдаленно напоминал легкую танкетку, то его соседи с купольными панцирями выглядели как настоящие тяжелые штурмовые танки; я наблюдал бы за этой Курской дугой хоть целый год, если бы служитель не сообщил мне, что станция закрывается на ночь. В 8:30 утра 24 июня Одинокий Джордж, самая знаменитая черепаха в мире, был найден мёртвым. Смерть эта вызвала не меньший резонанс, чем кончина Стива Джобса; для обитателей архипелага она стала шоком, в Пуэрто-Айора аборигены вышли на траурные демонстрации; Solitario George был всеобщим любимцем и местной иконой, чаще его на футболках с галапагосской символикой изображали только Дарвина. Никакого внятного объяснения этой странной гибели не нашлось.[10]
— Лев Данилкин, «Клудж. Книги. Люди. Путешествия», 2016
Galapagos по-испански значит «седло» ― именно на седло похож панцирь черепах того вида, к которому принадлежал покойник. Формально именно гигантские черепахи ― седлообразные и купольные ― остаются «титульной нацией» архипелага, однако ж шансы наткнуться на одно из этих чудовищ ни с того ни с сего крайне невелики, они живут либо в резервациях, либо на островах, закрытых для посещения. <...> Под водой, где акулы обеспечивают нужный градус драматизма, а морские черепахи согревают сердце, потому что в глазах каждой читаешь бегущую строку: «Дорогой друг, ты не зря потратил свои доллары на эту поездку»...[10]
— Лев Данилкин, «Клудж. Книги. Люди. Путешествия», 2016
Станция, деятельность которой посвящена сохранению гигантских черепах ― с каждой носятся здесь, как с инопланетянином, ― носит имя Дарвина. В этом есть свой резон ― не раструби Дарвин в «Происхождении видов» про научное значение, стоял бы на месте станции консервный завод по переработке рыбы; а уж черепах-гигантов переработали бы еще в середине XX века. Ирония в том, что сам Дарвин относился к черепахам без особого почтения ― те не демонстрировали особую склонность меняться под воздействием обстоятельств, и поэтому не представляли научной ценности. Как он с ними поступал? Очень просто ― пожирал.[10]
— Лев Данилкин, «Клудж. Книги. Люди. Путешествия», 2016
С развитием мореплавания мода на черепашье мясо распространилась по всем ресторанах мира. Например, любимым блюдом офицеров британского флота «Её Величества» называлось «взятие Гаваны», в память о победе англичан над испанской крепостью Гавана на Кубе, в 1762 году. Как пояснялось в меню это «черепаха под кровавым горчичным соусом, запечённая в окружении желтков черепашьих яиц».[11]
— Николай Каланов «Я не суеверный моряк. Путеводитель по глубинам морских суеверий», 2022
Черепаха в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
Ведь одиночество прекрасно. Но не тогда, когда оно длительно. И я, как черепаха, начну потихоньку обрастать непробиваемым панцирем запрета на искренность и нежность. Буду обогащаться новыми и новыми изощренными и гладкими фразами, которые ничего не выражают. Но и не обижают: «Ах, мы вас обожаем!» , «Как вы милы!»[12]
Мы были друзья. Вова держал в доме ручную черепаху, ухаживал за ней, кормил капустными листьями, которые черепаха очень любила. И уделял ей на удивление много душевного пыла. Но вот у черепахи появилась серьезная соперница. Мы приехали.[13]
— Людмила Лопато, «Волшебное зеркало воспоминаний», 2003
Черепаха в беллетристике и художественной литературе
Тут мы касаемся одного из обитателей этих окраин, принадлежащего к классу рептилий, присутствие которого на островах дало им другое испанское название – Галапагос. Так вот, что касается живущих там черепах, то на их счёт в кругу моряков долгое время сохранялось поверье, не столь ужасающее, сколь карикатурное: матросы были серьёзно убеждены, что все морские офицеры, особенно командоры и капитаны, обладавшие дурным нравом, после смерти (а иногда и до неё) превращались в черепах и становились единственными хозяевами этих раскалённых пустырей, напоминающих окрестности Мёртвого моря.
— Черепаху знаешь? Ведь она чёрт, черепаха-то.
— Как не знать!
— Найди ты её гнездо и оплети плетешок кругом, чтоб ей пройти нельзя. Вот она придёт, покружит и сейчас назад; найдёт разрыв-траву, принесёт, плетень разорит. Вот ты и поспевай на другое утро и смотри: где разломано, тут и разрыв-трава лежит. Бери и неси куда хочешь. Не будет тебе ни замка, ни закладки.
Сами же якаре нападают на любое животное, которое встретится им на дороге. Между прочим, они очень любят мясо черепах и уничтожают их в громадном количестве.
Черепаха <…>. Странно приковывающим был её вечный взгляд из-под морщинистых век. Казалось, вокруг них должны расти хвощи и стрелолисты, которые некогда сотрясали ихтиозавры и гигантские ящеры. Но когда животное неуклюже тыкалось в кусочки мяса, оно было похоже на бедную, старую женщину, которая, погрузившись в свои мысли, торопливо поглощает обед.
— Профессор, в море плавает целое стадо черепах, — доложил ассистент Томсона Мюллер. — Не разрешите ли вы мне поохотиться на них вот с этой маленькой рыбкой? Я видел, как это делают туземцы в Африке.
Получив разрешение, Мюллер надел на хвост рыбы кольцо с крепким шнуром и бросил ее в воду. В прозрачной воде видны были все движения рыбы. Сделав несколько безуспешных попыток вырваться, она стала подплывать к большой черепахе, которая, видимо, мирно спала на поверхности океана; эхенеида присосалась к брюшному щиту черепахи. Мюллер дернул бечевку. Черепаха заметалась, но не могла отделаться от прилипалы и через минуту была вытащена вместе с рыбой на палубу судна.
— Браво! — Вивиана захлопала в ладоши.
На палубе появился Симпкинс. Он только что встал и щурился от яркого солнца. Попыхивая трубочкой, Симпкинс равнодушно посмотрел на черепаху и процедил углом рта:
— Суп из черепахи — это будет недурно. А это что за пиявка?
— Это не пиявка, а рыба-прилипало. Черепаха, Симпкинс, предназначена не для супа, а для научной коллекции.[14]
Тогда лягушки опять все враз ― бултыхнулись в воду… Зелёная ряска на поверхности пруда заколебалась, и появилась большая, страшная змеиная голова. Она поплыла к листу, где сидел Буратино. У него дыбом встала кисточка на колпаке. Он едва не свалился в воду от страха. Но это была не змея. Это была никому не страшная, пожилая черепаха Тортила с подслеповатыми глазами. <...>
Снова заколебалась зелёная ряска, появилась черепаха, держа во рту маленький золотой ключик. Она положила его на лист у ног Буратино.[15]
― О, да воскреснет всех усопших прах!
Пусть смерть с косой сидит на черепах их.
Не шар Земля: она на трёх китах,
Придуманная Богом черепаха.[17]
— Николай Шатров, «О, да воскреснет всех усопших прах...», 1960-е
По небу ползла черепаха,
А может быть, странная туча.
Тогда мы смотрели без страха,
Хоть туча была неминуча. <...>
Тогда в Александровском парке
Нас няни готовили к смерти.
Тот ветер, несильный и жаркий,
Несли черепахи и черти.[4]
— Алла Головина, «По небу ползла черепаха...», 15 декабря 1977
Не на слонах стоит планета,
не на китах и черепахах,
она висит в пустом пространстве,
усердно бегая по кругу.[18]
— Бахыт Кенжеев, «Организация Вселенной...», 1999
Тьма-голубушка-кобыла ―
С утра весь берег ею пах:
Всё, что было, всё, что сплыло,
В ночных нагнило черепах. Тебе растёт звезда из паха ― Тебя нагнала черепаха![19]
Статья в Википедии
Медиафайлы на Викискладе
Новости в Викиновостях
